День второй, продолжение.
В 16.00 около Хабараны мы уже заказывали сафари. Поездку по парку Миннерии надо заказывать почему-то здесь, в Хабаране. Может, мы делали что-то неправильно, но с нами опять никто не торговался. Заломили 4200 рупий за джип, который оказался не очень привлекательной машиной со сваренной сзади стальной клеткой. Плюс билеты в парк надо покупать отдельно. Они со всеми налогами и сборами влетели в 5140 рупий.
Национальный парк Миннерия расположен в 149 километрах к югу от города Коломбо, рядом с большим одноименным озером Миннерия. Единственный способ передвижения по парку — джипы. Только это совсем не те джипы, к которым мы привыкли в городах, поэтому на комфортную поездку рассчитывать не приходилось. Джип для сафари — настоящий внедорожник, в котором нет ничего лишнего, причем в разряд лишнего частенько попадают и мягкие сиденья.
Сначала нас посадили в эту открытую клетку. Зоопарк наоборот: люди в клетке, животные — на воле. И повезли в сам заповедник в Миннерию. Ехали по дороге быстро, и ветер сильно растрепал мне волосы. Приехали к билетной кассе, до которой надо было дойти по деревянным мосткам. Пока покупали билеты, Тим немного поболтал с другой парой иностранцев.
Мы не знали, откуда они, но, похоже, английский для них был родным. Вот их Тим, в отличие от местных «англоговорящих», понимал отлично, а они — его. Иностранцы немного повозмущались, что цены на въезд в парк для местных в 30 раз ниже, чем для туристов. Тим ответил, что ланкийцы небогаты, и более высокую цену они просто не потянут. На том и разошлись.
Забрались в клетку джипа и поехали в парк на сафари. Ох, и жутко же трясло в этой машине. Нет, пожалуй, это слишком сдержанное описание. Трясло так, что Тим чуть не вылетал из этой клетки. Больно, до синяков, бился ребрами и руками о прутья, хотя и старался держаться как можно крепче, тем более, когда в руках фотоаппарат с огромным телевиком 100—400 мм.
Я сидела на лавке, одной рукой вцепившись в прутья, а другой удерживая свой фотоаппарат. В отличие от Тима, который постоянно пытался ехать стоя, я осмеливалась подниматься с лавки только во время остановок.
Из-под колес клубами валила оранжевая пылища, слепившая глаза, фотоаппараты моментально покрывались слоем пыли, и линзы приходилось то и дело протирать тряпочкой. А я прикрывала фотик краем своей длинной юбки, отчего он страдал в меньшей степени.
Перед нами и за нами ехало еще несколько джипов. Казалось, гораздо лучше нашего и менее тряских. По крайней мере вместо голой клетки у них были тряпичные стенки, и люди, высовывая головы сверху, довольно спокойно стояли. Нас же швыряло из стороны в сторону.
Кратко ситуацию можно обрисовать так: болтанка, болтанка, болтанка, сухость, пыль, ничего интересного, жутко ухабистая тропинка среди неприглядных деревьев.
Вдруг спереди обнаруживается стоящий джип, гид куда-то тычет, туристы снимают. Причем у них отдельно водитель и отдельно с ними в кузове гид. У нас был только водитель. Потом те туристы отчаливают, мы подъезжаем на то же место, наш водитель высовывается из окна и тычет в том же направлении.
Смотришь, а там улей диких пчел и сами пчелы роятся черной массой на ветках, или гнездо неизвестной птицы на дереве у дороги. Сняли, поехали дальше, на наше место встает следующий джип, и всё заново.
Наконец, выехав из засушливой рощи, мы оказались на аскетично-живописной равнине с широко раскинувшимся озером, вокруг которого паслись разные животные и птицы. В отличие от более популярного национального парка Ялла, который создавался в первую очередь для сохранения уникальных ландшафтов, целью создания Миннерии было сохранение популяции диких животных, поэтому здешние пейзажи в основном не представляют собой ничего интересного.
И мы покатились вокруг этого озера объезжать окрестности. Едет джип только по проторенной тропке. Большинство животных к ней, соответственно, и не думают подходить и пасутся далеко. Очень далеко. Трехкилограммовой «убер-пушки» (100—400 мм) частенько не хватало, не говоря уже про 135 мм на второй камере. Что там снимали люди крохотными «мыльницами», вообще непонятно. Хотя нет, понятно: пейзаж, горы на фоне и…
— А эти белые точечки, это вот мы, Вась, цапель видели, смотри как много.
— Круто, ага.
Но с нашей техникой мы хотя бы имели возможность разглядеть, какие именно птицы кормятся вокруг озера. Помимо цапель там были белые колпицы, ибисы, большая стая азиатских клювачей. А вот фламинго, серых пеликанов и бакланов, которые якобы тоже тут обитают, мы не встретили.
Солнце уже стало по-вечернему желтым и ласковым. Во время остановок мы фотографировали, стоя в своей клетке, выходить из джипа было нельзя. Мы снимали телевиками пейзаж и ловили в кадр диких коров, ибисов, павлинов, пронесшуюся через дорогу стайку быстрых обезьян, парящего в небе орла. Было тихо и пахло сухой степной травой.
Вдруг, остановившись, мы заметили, как на нас надвигается группа диких слонов. Два больших, один некрупный подросток и один совсем маленький. Взрослые слоны, как обычно, движутся, заслоняя собой с флангов малыша, держат его в середине.
Приблизившись почти вплотную, слоны торопливо, с оглядкой на замершие джипы, перебежали через дорогу и направились к озеру, где паслись разноцветные коровы. Обычно слоны ходят неспешно, но при необходимости могут разогнаться до скорости 40 километров в час.
Из джипа, стоявшего позади нашего, раздались веселые русские голоса:
— Что это они не по зебре перебегают?
— Так тут ни одной зебры нет.
— Гы-гы-гы!
— Ой, да у него до колена!
— Да ты видела, какие они сами? Тут другим не обойтись.
— Гы-гы-гы!
Пропустив четвероногих «пешеходов», мы покатились дальше и увидели еще больше диких слонов, пасущихся совсем близко к дороге.
Все они совершали довольно странные манипуляции: выдернув хоботом пучок травы, то ли легонько подкапывали землю передней ногой, то ли что-то отряхивали, то ли просто покачивали ею в районе выдернутого пучка, и только потом отправляли траву в рот.
Слоны — главная гордость Миннерии. Численность их популяции здесь более 200 особей. Конечно, увидеть такое количество слонов одновременно невозможно, такое стадо не смогло бы прокормиться на одном участке, поэтому слоны живут небольшими группами по 10—15 особей.
Нельзя не принять во внимание интересный факт: диких слонов на маленькой Шри-Ланке всего в полтора раза меньше, чем во всей огромной Индии! Шесть тысяч шри-ланкийских слонов против девяти тысяч индийских.
Солнце уже клонилось к закату. Нас подвезли к какой-то деревянной вышке и предложили подняться по лесенке, осмотреть округу. Это было единственное место в парке, где нас выпустили из джипа. Мы залезли наверх.
Через какое-то время к нам поднялась та самая англоговорящая пара, с которой мы покупали билеты вначале. Мужчина менял объектив на своем фотоаппарате, но делал это медленно, и фотик долго оставался открытым. Тим спросил иностранца, не переживает ли он из-за того, что у него фотик открыт, и в него летят пыль и сор. Иностранец ответил, что определенно переживает и пытается поменять объектив побыстрее. Мы пофотографировали друг друга.
Я увидела на ветвях ближайшего дерева пару черных воронов и сфотографировала сценки их взаимоотношений. Но осторожные птицы быстро заметили, что их снимают, встревожились и улетели.
На часах было около шести, начало темнеть. Фотографировать стало невозможно, да уже и не было ничего интересного, только дикие петухи шныряли в кустах. Леопарда так и не встретили. Мы выезжали из парка.
Сафари оказалось самым дорогим мероприятием за весь путь и не самым удачным, но оно определенно стало настоящим испытанием для нашего фотооборудования. Столько пыли на нем еще никогда не оседало. Волосы мои были растрепаны и жутко спутаны, а лицо покрыто толстым слоем оранжевой пыли.
Мы подъехали к выходу, и там нас уже ждал Берти. Он намекнул, что неплохо бы дать водителю джипа на чай, но мы остались не очень довольны этим недешевым развлечением, поэтому даже слышать не хотели о чаевых.
К этому времени уже совсем стемнело, и мы в потемках поехали искать гест. По плану мы должны были ночевать в Полоннаруве, но у нашего водителя, видимо, были свои соображения, поэтому он искал ночлег поближе — в Хабаране.
В первом же придорожном гесте запросили 3500 рупий за комнату без кондиционера и горячей воды, довольно убогую, но с завтраком, или 2500 без завтрака. Тим пытался торговаться, мотивируя это тем, что за такие деньги лучше остаться спать в машине, и, дескать, без горячей воды он страдает и не готов платить за свои страдания ни 3500, ни 2500 рупий. А они «ноу, сер, сорри» и всё тут.
В итоге они отрядили какого-то своего человека, чтобы он показал нашему водителю, где тут еще отели. Нашли еще один — Hotel Hemmalee.
Там хозяином был очень прилично говорящий по-английски ланкиец, с внешностью и манерами сильно загорелого еврея. Он залупил те же 3500 рупий за пошленький номер с завтраком, без горячей воды, но с кондеем. И тоже не велся ни на какие уговоры: «Давайте дешевле, что так дорого, и боже мой, где ж я возьму столько денег?»
Он заявил, что это честная ланкийская цена, и мы можем «ночевать на морозе», если не согласны. Пришлось соглашаться. Сказал, что завтрак накроют в 7.00.
Заселились. В номере не работала розетка. Такого лишения мы перенести не могли ну никак, и Тим пошел жаловаться ланкийскому «еврею». Тот быстро пригнал мальчика с тройником, в общем, запилили переносную розетку, подключив ее где-то в туалете и пробросив в комнату.
Мы сполоснулись под холодной водой, которая на самом деле тут вовсе не настолько холодная, чтобы это было некомфортно. Скорее прохладная. Поели сваренную кипятильником кашу, причем я поела в первый раз за все время пребывания на острове, поскольку мне стало лучше. Скопировали фотки, написали этот отчет и легли спать.
+ схема перемещения на карте (Пиннавела — Хабарана — Миннерия — Хабарана). Время пути Пиннавела—Хабарана — примерно 5 часов.
