День пятый, продолжение.
Планы были обширными — добраться до городка Нувара-Элия в горах, успев сделать тысячу великолепных фото горных районов, обязательно посмотреть водопады, заглянуть на чайную фабрику. К тому же мы сегодня еще не ели, поэтому желательно было также где-то перекусить.
Для начала купили бананы и какие-то желтые фрукты, по виду напоминавшие маленькие перцы, влажные, с огромной косточкой, похожей на фасолину. Бананы подсунули неспелые, вяжущие, а вот желтые «перцы» были сладкими, хотя и непривычными на вкус.
Оказалось, что это и есть джекфрут — плоды хлебного дерева. Но вообще водитель называл это слово, указывая на какие-то большие шершавые дыни, а продали нам маленькие перцы. Гораздо позже мы своими глазами увидели, что эти «перцы» находятся внутри таких «дынь» как дольки в апельсине.
В начале пути ожидаемых прекрасных горных ландшафтов и ошеломляющих видов не было. Вдоль дорог встречалось множество убогих торговых лавочек, потрепанных полуразвалившихся строений и разбитых хижин, аскетичных домишек, сараюшек, маленьких храмов.
Вообще, практически все человеческие сооружения, которые нам встречались на этом пути, имели несчастный вид.
Многие машины такие же убитые, как и все остальное. Но здесь на это не смотрят.
В некоторых местах попадались откровенные свалки. Мы окунулись в провинциальную действительность, далекую от радужных туристических представлений.
Увы, тропические страны — это не всегда сплошной рай. Индия в этом плане поражает куда больше, а здесь еще сравнительно чисто.
Из религиозных сооружений — в основном индуистские и мусульманские маленькие храмы, буддийских так мало, что и не помнишь, были они вообще на пути.
Чайные плантации тоже как-то не баловали — больших и красивых не попадалось, и почему-то, сколько мы ни поднимались, более-менее крупные плантации оставались все время где-то сверху, а снизу — то свежепосаженные, еще совсем не пышные, то загороженные деревьями.
Мы здорово переживали, что не увидим что-то такое, что можно увидеть только с поезда, путь которого лежит выше автодороги, и виды с того ракурса более захватывающие, как описано во всех путеводителях. Но мы все равно останавливались и что-то фотографировали. По крайней мере, мы имели такую возможность, а с поезда на ходу много не поснимаешь.
Но если бы у нас не было нанятой машины и приходилось выбирать между автобусом и поездом, мы однозначно выбрали бы поезд. Только билеты на него надо брать заранее — лучше за день.
Чуть выше все же стали попадаться бескрайние чайные плантации. Но никаких сборщиц чая не было замечено. Возможно, это утреннее занятие или сейчас не сезон.
Горный серпантин был извилист, а при азиатской манере вождения с выездом на встречку никогда не угадаешь, кто там несется на тебя за крутым изгибом дороги, поэтому водители благоразумно сигналят перед поворотами, дабы уведомить друг друга о своем существовании.
Солнце скрылось за серой облачной пеленой, стало хмуро, и по мере набора высоты температура едва ощутимо понижалась. Пальмы и другая тропическая зелень постепенно отступали, их замещала растительность умеренных широт. В какой-то момент появились даже сосны. Во многих местах было влажно, кое-где вода просто сочилась струйками. Похоже, что так и до водопадов недалеко.
И маленькие водопадики действительно стали попадаться, но цель наша была — большой водопад Рамбода (Ramboda), и вскоре мы завидели его и остановились поснимать издалека.
Чтобы подойти ближе, пришлось, оставив машину, пешком спускаться по очень крутой дорожке. Внизу находился отель «Ramboda Falls», примостившийся на краю склона, и расположился он так хитро, что к водопаду вообще нельзя пройти, кроме как через этот отель, но пока не поселишься в нем или хотя бы не пообедаешь в их ресторане, к водопаду тебя не пропустят. Другие пути к нему, возможно, и существуют, но времени на поиски нет, к тому же мы были совсем не против поесть. Шел третий час дня, и обед был бы очень кстати — на фоне шумящего водопада это очень романтично.
Заказали два ананасовых сока по 250 рупий — стоимость как везде, но маленькие стаканы. Заказали спагетти по-итальянски по 580 рупий за порцию. Попросили без всяких специй и особенно без перца. Принесли спагетти, сверху что-то вроде томатного соуса или лечо, над ним сыр. Действительно оказалось неостро.
Поев, спустились по очень крутой глинистой тропинке к подножью водопада.
Рядом с ним весь воздух насыщен водяной пылью, очень свежо, даже прохладно. И весьма красивые виды! Низвергающийся с гор водопад оказался трехъярусным. Его высота около 109 метров, это одиннадцатый по величине водопад в Шри-Ланке. Всего же на острове их больше сотни.
Мы вдоволь поснимали водопад и виды вокруг. Вскоре к нему спустились, кажется, немцы, один подобрался вплотную к потоку воды.
Тим тоже хотел залезть, но время поджимало. Еще при спуске к водопаду наш водитель ворчал, что никуда не успеем. Пришлось закруглиться — было уже почти пять. Мы уже и не рассчитывали никуда успеть, поэтому сказали водителю ехать в отель.
А он привез нас на чайную фабрику. К тому же не на ту, что просили. Хотели «Mackwoods», а очутились в «Blue Field Tea». Хотя, скорее всего, между ними нет особой разницы.
Фабрика была уже закрыта, работает она до пяти, а мы приехали полшестого или даже чуть позже и действительно не успели. Мы и не расстраивались, рассчитывая посетить ее на следующий день. Однако нас все равно вытащили из машины, проводили и показали, как делается чай.
Молодая женщина-ланкийка в прекрасном голубом сари, которое очень шло к ее темной, коричневой коже, с удовольствием провела нас по фабрике. Внутри было уже не очень светло, выручал штатив.
Несмотря на механизацию современного производства, в чайном деле до сих пор преобладает ручной труд — от стадии сбора чая до сортировки и упаковки.
Женщина-гид взяла чайную веточку и наглядно продемонстрировала, что для изготовления чая срываются только три верхних листочка. Самый нижний из них идет на производство черного, средний — зеленого, а самый верхний молодой листочек, который даже еще толком не распустился, он для самого ценного чая — белого. Если в процессе сбора попадется старый листок, он может ухудшить качество сбора.
Она показала, как чай сушится в длинных контейнерах. Точнее не сушится, а вялится от 4 до 8 часов при температуре 32—40 ºС, теряя только часть влаги. Листья лежат на решетке, под которую огромные вентиляторы нагнетают теплый воздух, и, если поднять руку над контейнером, можно ощутить его поток, поднимающийся сквозь листья.
Это первая стадия процесса, в результате которого лист становится мягкими, при перегибе не ломается и легко поддается следующему процессу — скручиванию.
Скручивание осуществляется в специальных машинах, где чай теряет еще часть влаги. Именно после этого этапа чаинки приобретают привычную форму.
Третий этап обязателен для черного чая и совершенно неприемлем для зеленого — ферментация, при которой происходят окислительные процессы, придающие впоследствии черному чаю его цвет, вкус и крепость. Обычно эта стадия протекает без вмешательства машин и человека, который должен лишь следить за процессом, ведь главное — не передержать листья, иначе чай будет испорчен.
Ферментация прекращается при следующем этапе — сушке. Ее задача — понизить влажность чая до 3—6 процентов. Влажность — очень важный параметр, от него зависит длительность хранения — чем выше влажность, тем быстрее чай стареет. Сушка происходит в специальных машинах при температуре от 90 °С (для зеленого чая) до 120 °С (для черного).
Высушенный чай сортируют, просеивая через специальные сита с разными размерами ячеек. В результате получают несколько основных групп чая: цельнолистовой (Whole Leaf), ломаный (Brokens), высевка (Fanings), крошка (Dust).
Но эти группы — все еще только полуфабрикат. Он отправляется на чаеразвесочные предприятия, где для приготовления торговых сортов подвергается смешиванию (купажированию). Чайные фирмы имеют свои рецептуры смешивания, поэтому даже от одного поставщика, но произведенный под разными брендами, чай может значительно отличаться вкусом.
Сейчас Шри-Ланка занимает третье место в мире по производству чая и первое — по экспорту, обеспечивая около 25% мирового спроса. За свои уникальные характеристики цейлонский чай признан лучшим в мире. Благодаря климатическим условиям местный чай обладает нежным вкусом и ароматом. Чай культивируется круглый год и выращивается на трех уровнях: до 600 м над уровнем моря в районах Балангоды, Ратнапуры, долины реки Келании и Галле, от 600 до 1200 м и выше 1200 м в районах вокруг Нувара-Элии. Самый ценный и вкусный чай – высокогорный. Срок службы одного чайного куста 40—50 лет, но в ботанических садах встречаются экземпляры, которым более 120 лет.
Женщина проводила экскурсию на английском, вставляя иногда русские выражения. Это выглядело забавно: английский, английский, а потом, показывая образцы чая, так протяжно: «Зилёёёный тяяй, белыыый тяяяй, тёёёрный тяяй. Слааабый. Крееепкий, ооотень крепкий».
Далее она повела нас через магазинчик, где мы купили небольшую коробочку самого хорошего белого чая за 2890 рупий. Нас усадили в чайную при фабрике на веранде — попить бесплатно черного чая. Было очень свежо и прохладно, и крепкий горячий цейлонский чай пришелся весьма кстати.
Чай оказался восхитительным! Показалось, что до этого момента мы заваривали и пили лишь какой-то хворост — настолько настоящий цейлонский чай был хорош.
Пробовать и приобретать чай в Шри-Ланке стоит только в высокогорных районах Нувара-Элии, потому что в магазинчиках и ресторанчиках на равнине вам скорее всего предложат лишь «пыль с индийский дорог», а не качественный цейлонский чай.
К этому времени уже почти совсем стемнело и похолодало, по горам вокруг фабрики полз густой туман. Горный воздух и завораживающий вид будоражили воображение.
Мы сидели уставшие и умиротворенные, попивая крепкий чай и предвкушая завтрашнее путешествие по горам. Надо проснуться очень-очень рано, чтобы успеть к 6 утра в заповедник. Ехать до него примерно полтора часа, значит, встать надо часа в четыре.
Такие планы возмутили Берти. Он воскликнул, что на Шри-Ланке никто не встает так рано, и в 6 утра везде еще все закрыто. Никакие доводы о том, что мы читали о заповеднике и знаем время его открытия, его не убеждали. Мы были в растерянности. Решили, что как только доберемся до отеля, позвоним Виджите с просьбой о помощи.
Добравшись до городка Нувара-Элия, поехали искать отель, вполне конкретный — «Little Flower Inn». На часах было уже 6 вечера, быстро темнело, и по мере подъема в горы становилось все холоднее. Стали попадаться отличные виды, которых мы так ждали — с туманом и живописными склонами. Но было темно, а мы спешили. Ехали и кусали локти, что не можем поснимать красоты.
Отель искали очень долго. Водитель спрашивал дорогу у местных, они его куда-то направляли, но нужная гостиницы так и не находилась. Одного местного даже подсадили в кабину для указания пути. Оказалось, что отель переименовали, поэтому нашелся он с трудом.
Увидев, что подъезд к гостинице очень плохой, водитель начал упираться, не желал ехать туда и сильно ругался по-своему. Если в сингальском есть матерные слова, то, скорее всего, в этот момент мы слышали их все. Подъезд действительно был совсем плох — узкая крутая дорожка на подъем. Мы настояли на своем, игнорируя ругань. Машина под ворчание и «матюки» водителя вскарабкалась с большим трудом.
Но оказалось, что зря: комнатка в том отеле была совсем крохотная, чуть больше той кровати, что в ней стояла, обшарпанная и холодная. За 5 минут пребывания в ней успели замерзнуть и почувствовать, до чего же она жутко неуютная. При этом просили за нее целых 3000 рупий и торговаться категорически отказались.
Но управляющий, видя наше недовольство, пообещал сейчас же позвонить в другой отель, где большие комнаты и берут 2500 рупий. Мы согласились. Он даже отрядил нам в машину своего «румбоя», и мы с ним быстро доехали до другого отеля — «Glenfall Resort» (Адрес: Glenfall Road No3, Nuwara Eliya). Там действительно оказались большие, гораздо более симпатичные комнаты с массивной мебелью в английском стиле. К тому же имелся обогреватель, который здесь, в горах, бывает порой необходим, как и горячая вода. В чем подвох и зачем плохое сдавать дорого, а потом самим же показывать, где лучше и дешевле, мы так и не поняли. Загадочная ланкийкая душа, не иначе.
Теперь, после заселения, оставалось одно сложное дело — надо было убедить водителя отвезти нас завтра рано утром в заповедник. Позвонили Виджите, поведали о своем намерении, рассказали о заповеднике. И Виджита нас поддержал, уладив все с Берти по телефону. Мы еще раз обговорили это с управляющим и, главным образом, с водителем, дабы убедиться, что он понял: необходимо выехать в 4.30, чтобы попасть на плато Хортон к шести, к восходу и красивым видам, и никакие «попозже» нас не устраивают. Хотя и после этого мы опасались, вдруг он не проснется вовремя, нарушив все наши планы. Поездка на плато была для нас очень важна.
Сами решили тоже долго не засиживаться. И, совершив свой ежедневный ритуал с копированием фоток, отчетом и завариванием походной еды, умылись и легли спать пораньше — в 22.30.
В номере стояла не одна большая кровать, а две большие, вплотную друг к другу. Было холодно, но обогреватель включать не стали, укрылись всеми одеялками и, согревшись, моментально уснули. Завтра нас ждало волнующее событие.
+ схема перемещения на карте (Перадения — Нувара-Элия). Примерное время в пути — 6 с лишним часов.
