После трех с половиной часов полета солнце совсем село, и оставшиеся полтора часа самолет летел в темноте. Тим спокойно спал, а мне не удавалось даже задремать, пришлось коротать время, слушая музыку и изредка пытаясь разглядеть в окошке хоть что-то. Долгое время там была только тьма, но вскоре стали проглядывать огоньки.
Самолет пошел на снижение, количество огоньков увеличивалось, и вскоре под нами возник целый город, раскинувшийся как новогодняя гирлянда, прекрасный ночной Дубай. В спешке я принялась его фотографировать. Но условия были специфическими, пришлось бороться с настройками камеры.
Мы тем временем уверенно снижались. Удалось сделать пару кадров, хотя и не самых лучших, прежде чем самолет сел на свою родную землю — Арабские Эмираты. Было 23 часа по местному времени.
Выходить на воздух нам не пришлось, но по нагнетающемуся в салон после отключения кондиционеров теплу стало понятно, что за бортом очень жарко. В знаменитый дубайский аэропорт мы прошли по крытому переходу — телескопическому трапу. И, несмотря на то, что это был чужестранный аэропорт, в который мы попали первый раз в жизни, здесь сразу стало понятно, куда идти и зачем.
Мы шли по указателям, на которых было четко отмечено, что тем, кто прилетел окончательно и бесповоротно, — в одну сторону, а тем, кто на пересадку, — в другую. Для тех же, кто совсем не знает английский и не понимает слово Transfer, нарисованы два самолета и между ними пунктирчик — дескать, пересадка.
Нас в этот момент волновал только один вопрос — а наши вещи «пересядут» на другой самолет сами, или нам надо их забирать и пересдавать. Один из попутчиков сказал, что если оба самолёта эмиратовские, то ничего делать не надо.
И еще по ходу мы было пристроились в какую-то очередь, но поскольку многие проходили мимо, да и посадочный талон у нас на руках уже был, решили, что это не наша очередь, и пошли дальше по указателям.
Дошли до очередных рамок, где опять на рентгене просветили ручную кладь. Некоторых заставляли разуваться и проверяли обувь, но нас почему-то не разували. Пройдя через рамку, мы попали в основную зону. В нашем распоряжении было 4 часа.
Аэропорт в Дубае огромный и красивый. Это крупнейший гражданский аэропорт Объединенных Арабских Эмиратов, обслуживающий 107 авиалиний по более чем 160 направлениям. Максимальная пропускная способность трех пассажирских терминалов вкупе с VIP-терминалом составляет более 60 млн человек в год. Впечатляет!
В аэропорту используются две параллельные взлетно-посадочные полосы длиной 4000 м и шириной 60 м каждая. Обе оборудованы курсо-глиссадными системамиКурсо-глиссадная система — наиболее распространенная в авиации радионавигационная система захода на посадку по приборам для возможности работы в очень плохих метеорологических условиях.
Чистота, качество услуг, изобилие магазинов «дьюти-фри» — дубайский аэропорт входит в число лучших аэропортов мира.
По его просторным залам бродили арабы в своих белых национальных одеждах, а арабские женщины преимущественно были облачены в черное. Помимо них попадались неторопливые немцы, шумные итальянцы и еще более шумные и деловитые китайцы. Кажется, здесь можно встретить лицо любой национальности, Дубай — пересечение всех путей. Воздушных эмиратовских путей.
Мы заинтересовались магазином фото-видео-штучек. Но там ничего не купили. Еще заинтересовал красавец-мотоцикл Harley Davidson, но его мы тоже не купили.
Мы вообще решили пока обойтись без покупок, потому что после перелета ничего не хотелось, и особенно тащить лишний груз.
Побродили бесцельно мимо «дьютиков», нашли туалет, соседствующий почему-то с комнатой для молитв. В таких комнатах мусульмане могут спокойно, вдали от любопытных взоров помолиться Аллаху.
Лениво пофотографировали местный «зимний сад», который стал совершенной неожиданностью для нас — видеть такой размах в аэропорту довольно непривычно. Но только не для Дубая.
Затем отправились к своему гейту, хотя времени была еще куча. Мы пристроились на креслицах перед своим гейтом. Усталость уже начала заявлять о себе, но кресла были сидячие, с короткими жесткими спинками — совсем не подходящие для сна. Тем не менее Тим умудрился прикорнуть, уткнувшись в свой «ручной» рюкзак, а мне пришлось бодрствовать.
За огромными окнами аэропорта стояла арабская ночь. По ту сторону стекла была жара, а по эту — зверский холод. С кондиционированием арабы явно переборщили.
Я в одной футболке замерзла так, что, казалось, вот-вот покроюсь инеем. Утеплиться было нечем — наши вещи кочевали где-то между двумя самолетами. Так я промаялась около трех часов.
Вскоре от холода проснулся и Тимур. Но, надо сказать, вовремя, поскольку уже начиналась посадка. Показав билеты, мы прошли за стойку, спустились по ступенькам и… попали в такой же зал ожидания с такими же креслами, и никакая посадка не началась. Мы снова сели в кресло. Напротив нас кемарила еще какая-то молодая русская пара, было много ланкийцев (или индийцев, кто их разберет) с разнокалиберными детьми, немцы, французы — в общем, всё те же.
Вскоре начали пускать на посадку. Мгновенно выстроилась очередь, но сначала стали запускать первый и бизнес-классы. Не все разобрались сразу, но непонятливых заворачивали обратно. Потом стали запускать тех, кто сидел в хвосте самолета, а наши места как раз были там.
Наконец-то мы забрались в теплый салон с удобными креслами, где так приятно было укутаться в одеяло после аэропортной мерзлоты. Тим тут же снова уснул, а я тоскливо смотрела в окошко. В тепле захотелось спать, от усталости предвзлетный страх казался иллюзорным, вообще все казалось второстепенным, малозначительным, исчезающим…
Внезапно я встрепенулась, стряхнув с себя наползающую дрему. Самолет еще стоял на месте. И чего же он не летит… интересно, сколько уже времени… как долго ждали… может, он вообще тут останется…
Вдруг я снова, кивнув головой, очнулась — сама не заметила, как заснула. Самолет все еще на месте. Что же такое, почему не взлетаем? Да, а в прочем, какая разница, когда так тепло, хорошо…
Ой, кажется, поехали — отметила я про себя, очнувшись после очередной волны накатывающегося сна. Начала морально готовиться к отрыву от земли — это всегда волнующий момент. Мы катились по полосе, а впереди нас вылезали другие самолеты. Так мы проехали весь аэропорт и завернули по кругу налево.
Наверное, сейчас начнется… Но мы спокойно покатились дальше, и ничего не началось. Впереди, пересекая путь, взлетали один за другим самолеты. Стало страшновато — что же их так много, как нам успеть проскочить между ними?
Но мы проскакивать даже не собирались и взлетать как будто тоже не собирались, всё катились и катились по полосам аэропорта, наворачивая круги.
Не знаю, как долго мы так убаюкивающе катались, но за это время я еще несколько раз успела впасть в непроизвольную полудрему.
Вдруг самолет загудел и пошел на разгон, дремота тут же улетучилась. Взлетная камера работала странно, на ней было много битых пикселей, которые светились как звезды на фоне почти черной картинки. Казалось, что мы взлетаем прямо в космос. Перед нами вдалеке маячил еще один самолет, и его тоже смутно было видно на камере, отчего создавалось полное ощущение «звездных войн».
Самолет быстро набирал высоту, отдаляясь от арабской земли. Эмираты так и запомнились нам яркой гирляндой во тьме, жутким холодом в аэропорту, арабами в белых одеждах и большими тропическими елями, растущими на втором этаже.
